Коллекционирование бабочек — хобби, которое требует особого склада ума и любви к природе. Зачастую крылатые создания обитают в фатально опасных местах, а некоторые методы их сохранения в первозданном виде в прошлом веке грозили интеллектуалам смертью. Об этом на выставке (0+) в Гродековском музее нам рассказал старший научный сотрудник научно-исследовательского отдела природы Евгений Новомодный.
— Городскому жителю суета обычно мешает думать о таких пустяках как бабочки. Как думаете, зря?
— Когда я бывал в Японии, меня поражало их телевидение. Также как у нас, там рассказывали мировые и региональные новости, описывали трагедии, обсуждали скандалы, но всегда заканчивали выпуск каким-то милым сюжетом о природе. О том, что у кого-то в доме завелись экзотические жучки, о том, что сакура зацвела или редкие цветы на склоне горы в той или иной префектуре… Я тоже считаю, что нельзя людям бесконечно одну "чернуху" показывать!
В начале 2000-х старался с журналистами, в основном телевизионщиками, делать сюжеты о животных. Мне эти передачи, ролики очень дороги.
Евгений Новомодный о коллекционировании бабочек. Фото: Ольга Цыкарева, ИА AmurMedia
Евгений Новомодный о коллекционировании бабочек. Фото: Ольга Цыкарева, ИА AmurMedia
Евгений Новомодный о коллекционировании бабочек. Фото: Ольга Цыкарева, ИА AmurMedia
— Что дает опыт наблюдения за бабочками? Есть нечто, что энтомолог всегда заметит, а другие — нет?
— Я всегда обращаю внимание, когда в художественных фильмах на фоне невзначай пролетают бабочки. Сразу видно, что кино не в павильоне снимали. Природа вокруг — настоящая, подлинная.
— Мы с вами находимся на выставке среди сотен, если не тысяч, экземпляров бабочек. Расскажите подробнее…
— Эта передвижная выставка работает с 2001 года. Она побывала не только в нашем крае, но и на Сахалине, Камчатке, в Читинской области. Это компактный передвижной формат, который позволяет ненавязчиво познакомить посетителей музеев с миром бабочек. У нас она установлена в детском уголке.
— Откуда экспонаты?
— За каждой бабочкой на выставке стоит труд коллекционеров. Я — один из них. Все еще с детства пошло. Что-то сам собрал, что-то обменял. Коллекционирование — хобби коллективное. Мы часто находим единомышленников, меняемся экземплярами. Раньше о деньгах в таком деле никто даже не говорил, все от чистого сердца. Сейчас, говорят, есть рынок…
— Рынок? Говорите так, словно коллекционирование бабочек — массовое явление…
— В СССР число энтомологов-любителей и коллекционеров было проще отследить, так как люди записывались в кружки и клубы по интересам. В моей молодости насчитывали около 2.5 тысяч членов энтомологического общества на всю страну. Для сравнения, в Японии в то же время их было около 50 тысяч. Сейчас точных цифр не назовешь, но, в любом случае, это очень интеллектуальное занятие, оно не может быть по-настоящему массовым.
— Поймать бабочку, правильно ее засушить и собрать коллекцию сложно?
— Бабочек, в основном, ловят сачками. Руками насекомое не трогают, используют пинцет. Дневным сжимают грудку — это приводит к моментальной смерти "улова". С ночными сложнее — здесь, как правило, используют специальные пары ядовитых веществ. Раньше бабочек нередко травили цианистым калием.
— Коллекционеры, наверное, и сами вслед за бабочками чахли нередко…
— Да, убийственная красота. И в прямом, и в переносном смысле.
— А засушивание? Это процесс безопасный?
— Засушивать довольно просто. Нужно просто убрать лишнюю влагу. Достаточно даже завернуть в газету. У насекомых экзоскелет из хитина — одного из самых крепких веществ, встречающихся в живой природе. С детства помню, что у нас в учебниках даже маленькое пособие для коллекционирования насекомых было. В нем рассказывалось, как засушить, собрать коллекцию и даже оформить ее. Каждый справится.
— Для того, чтобы поймать по-настоящему редкий экземпляр, нужно отправляться в экспедицию?
— В каждом регионе виды и подвиды бабочек, условия их поимки и другие нюансы очень отличаются. У нас на Дальнем Востоке они одни, в горах Средней Азии — другие, в Гималаях — третьи. Бывает, что в места распространения бабочек очень тяжело попасть, "охотники" используют альпинистское снаряжение и даже рискуют жизнью! Но это, конечно, ради больших редкостей.
— А на Дальнем Востоке это как происходит? Классический поход с палаткой?
— В нашей стране это чаще всего так и выглядит. В других странах проводят специальные туры вроде "Охота за бабочками". К нам тоже до недавнего времени приезжали японцы. Казалось бы, у них там своих тропических видов хватает, но на островах есть настоящие ценители нашей, северной красоты. Для них наши бабочки — экзотика.
Как люди обеспеченные они обычно требуют для себя определенных условий, не хотят жить в палатках. Располагаются в гостинице, а на "охоту" их возят. Некоторые такие группы в 90-х я сопровождал.
— Где "охотились"?
— У нас, например, в Солнечном районе есть очень хорошие места…
— Как узнаете, где находятся "хлебные" места?
— В научных публикациях написано о том, где и в какое время года был обнаружен тот или иной вид бабочек. К тому же, коллекционеры и энтомологи делятся информацией о том, где совершили находку.
Водяные клопы очень больно жалят, поэтому брать их в руки не стоит — хабаровский энтомолог Евгений Новомодный поделился экспертной точкой зрения по поводу "нашествия" клопов на краевую столицу
— Сейчас, спустя века наблюдений за бабочками еще можно совершить открытие?
— Конечно! Но, как правило, это касается небольших насекомых, новых мутаций или подвидов. Есть даже ученые, которые специально тот или иной регион посещают, потому что там выше вероятность сделать открытие. Но у нас в этом плане все более-менее исследовано еще в 19-20 веке.
— Говорят, что на Хехцире и сейчас чуть ли не каждый сезон находят новые виды мхов и лишайников…
— Там активно работает и энтомолог Владимир Дуботолов. Он специалист широкого профиля и потрясающей эрудиции, "в лицо" знает 4-5 тысяч видов насекомых. И у него, конечно, практически каждый сезон свои открытия.
— Если мы говорим, что охота на бабочек удалась, о скольких экземплярах идет речь? Десятках? Сотнях? Тысячах?
— Когда мы говорим о науке, то для статистики достаточно 20-25 экземпляров. Это позволяет с высокой точностью описать региональную специфику вида и его изменчивость. Если речь о пополнении коллекции, то можно и вовсе 1-2 редких экземпляра изловить порой. Но все очень индивидуально.
Например, японские туристы устраивали соревнования — выясняли, кто больше может поймать за день. Коллекционеры из западных стран тоже, если приезжают, то пытаются набрать на всю оставшуюся жизнь. Я как-то так и не смог объяснить таможенникам, зачем им столько…
— Получается, наши коллекционеры относятся к природе бережнее?
— В каком-то плане да. У нас не очень принято торговать бабочками. Все как-то на энтузиазме и чистом интересе строится.
— Почему же тогда некоторые виды бабочек, несмотря на бережное отношение, у нас становятся исчезающе редкими?
— У насекомых немножко не так, как у млекопитающих. У них наблюдаются так называемые "волны жизни". Численность их меняется от практически исчезновения до потрясающей воображение массовости. Если сложились условия для них благоприятные — они размножились. Вообще насекомые по определению живут благодаря тому, что имеют бешеные темпы размножения. И это спасает. У них масса врагов, которые, попросту их съедают.
Охранять бабочек, конечно, нужно. В основном от тех, кто охотится за редкостями. В остальном, достаточно просто беречь среду, в которых крылатые красавицы обитают. Тогда они будут радовать нас своим видом еще многие поколения!
