Федеральный и региональные бюджеты в РФ теряют доходы из-за пандемии коронавируса, поэтому не исключено, что в IV квартале первыми жертвами финансового истощения могут стать бюджетники. Уже сейчас бюджетникам в тихую режут зарплаты, отправляют в отпуска без содержания, а то и вовсе сркащают, сообщил корр. ИА AmurMedia Ко Виктории депутат Закдумы от КПРФ, второй секретарь Хабаровского крайкома КПРФ Максим Кукушкин.
Впереди нас ждет тяжелая осень
Максим Валерьевич, во время недавнего онлайн-обсуждения качества мер поддержки бизнеса вы заявили, что совсем скоро после выхода из карантина, в третьем квартале, когда традиционно идет корректировка проекта бюджета страны на следующий год, нас ждут сильные потрясения. Что вы имели в виду?
— Да, я это заявил, и хочу сказать, что я не единственный, кто предрекает нашей экономике жесткое испытание на прочность после выхода из режима самоизоляции. С моими словами, кстати, согласился и бизнес-омбудсмен в Хабаровском крае Олег Герасимов.
Давайте я подробнее изложу свою точку зрения. Однозначно, в третьем квартале будет серьезное падение доходов населения и доходов предприятий, то есть произойдет существенное сокращение налогооблагаемой базы. Федеральный бюджет потеряет главные налоги: НДС, а региональные бюджеты — НДФЛ и налог на прибыль, потому что многие предприятия либо закрыты, либо работают в пол-оборота и вынуждены сокращать штат. Следовательно, налоги платить просто не с чего. И потери по НДФЛ это еще не предел. За прошедшие два месяца безработица уже резко выросла и еще вырастет.
Как следует из ежегодного доклада президенту бизнес-омбудсмена РФ Бориса Титова, 67% российских предприятий затронуты коронавирусом, 53% характеризуют свое положение как кризис или катастрофу, а 62% оценивают шанс своего выживания ниже 50% (источник: РИА Новости)
Падение доходов идёт практически по всем отраслям, за исключением экспортно ориентированных. Но в нефте— и газодобыче также произошло существенное падение доходов, сравнимое с тем, что случилось в 1998 году. Хотя на премии топ-менеджерам Роснефти, Газпрома и других госкорпораций этот факт, к сожалению, никак не повлиял. Тут всё стабильно: выплачивали, выплачивают и будут выплачивать.
Свои убытки на внешнем рынке нефтяники пытаются компенсировать за счет регулярного увеличения цен на бензин на внутреннем рынке. Эта порочная практика существует только у нас в стране, и власть постоянно закрывает на это глаза.
Относительно неплохо обстоят дела у тех предприятий, которые успели заключить государственные и муниципальные контракты. Зато в других сферах — настоящий кризис. Так, в Хабаровском крае в строительной отрасли бизнес, не связанный с муниципальными и госконтрактами, работающий на частников и занятый в строительстве промышленных объектов, коттеджей и таунхаусов, за апрель-май очень существенно просел. В 2-3 раза.
— А откуда такие данные?
— Знаю об этом не понаслышке — я в этой сфере работаю. Из пяти намеченных проектов по строительству объектов четыре уже заморожены по решению заказчиков. И все потому что денег нет. Знаю также достоверно, что у других строительных компаний, работающих на частников, дела обстоят не лучше, а иной раз и хуже.
— Если значительное сокращение налоговых поступлений во все бюджеты произойдет в третьем квартале, то что, по-вашему, нас ждет в четвертом?
— Думаю, это будет самый тяжелый период. Не стоит забывать, что свою негативную роль в сокращении бюджетных доходов сыграет и подписанная с ОПЕК+ сделка, по которой мы теряем до четверти нефтедобычи и следовательно нефтедоходов. В итоге в четвертом квартале власти впервые за долгие годы могут столкнуться с реальной угрозой невыплат бюджетникам. А бюджетники — это многомиллионная армия врачей, учителей, работников культуры и, конечно же, чиновников. Поэтому главные усилия правительства будут направлены не на удержание экономики от дальнейшего обвала, а на то, чтобы не пострадали бюджетники.
Скажу больше, подготовительный процесс уже начался. Вы думаете, что чехарда с невыплатами врачам, работающим с ковидными больными, — это случайность? Да нет, конечно! Государство, грубо говоря, начало зажимать деньги и проводить по всей бюджетной сфере оптимизацию расходов. У меня, к примеру, есть информация, что в Хабаровском крае появились случаи снижения зарплат, отправки в отпуска без содержания и сокращения сотрудников бюджетных учреждений.
Вы, наверное, слышали об инциденте, который произошел в апреле в одном из учреждений соцзащиты края?
— Нет, впервые слышу от вас.
— Так вот там, по нашим данным, сначала перевели часть санитарок в сиделки, а затем согласно штатке сократили зарплаты, и люди потеряли треть зарплаты. После того шума, какой мы подняли, когда я прямо на заседании думы об этом объявил министру соцзащиты края Петуховой, санитаркам недоплаченное вернули, но ко мне с аналогичными жалобами обратились и продолжают обращаться другие бюджетники. Надо понимать, что многие из них часто боятся жаловаться из опасений потерять работу. Сейчас мы по этим случаям сделали запросы, ждем ответа.
В краевом правительстве могу отметить только одного министра
— Если ваш прогноз сбудется, то нас ждет кризис, сопоставимый с кризисом в 90-ые. Что делать, каков ваш план действий?
— Во-первых, вливать деньги в экономику, в поддержку реального производства. Я говорю о создании экспортно ориентированной продукции с высокой добавленной стоимостью — благо у нас под боком огромный китайский рынок. При этом, если продолжить вашу аналогию с 90-ми, то надо сделать поправку на изменившиеся условия: уже нет большинства тогда работавших заводов и фабрик, нет и экономистов уровня Примакова, Маслюкова и Геращенко, которые смогли в 90-ые переломить ситуацию, загрузив в кризис предприятия госзаказом. Нам в отличие от них, по сути, с нуля придется все начинать. А это, если вспомнить стоимость энергоресурсов и как новым предприятиям "помогают" банки, весьма затруднительно.
Я знаю одну компанию, которая готова выпускать в Хабаровском крае инновационный продукт, но не может потому лишь, что банки не хотят кредитовать новые предприятия. Краевые гарантии предприятию тоже не готовы предоставить. И так не только с этим предприятием, так, по моим сведениям, отсекаются и другие новаторские предложения.
Но в крае плохо не только с внедрением инноваций, но и с развитием старых, успешно опробованных форм хозяйствования.
— Поясните, пожалуйста, свою мысль.
— Пример, как заворачиваются инновационные производства, я привел. Приведу другой пример. Как в крае развита кооперация, потребительская или сбыто-закупочная?
— И как?
— Слабенько. А ведь это одна из самых известных и успешных форм хозяйствования в мире. В некоторых развитых странах именно кооперативы обеспечивают большую часть всей произведенной сельхозпродукции. Помните масло Valio? Это продукт работы конгломерата сельхозпредпринимателей. Вот так же индивидуальные предприниматели, КФХ и ЛПХ и объединяются, чтобы дсотичь общих целей, которые не поднять в одиночку: построить склады, приобрести сельхозтехнику, корма, а может, нужные технологические линии.
Или популярная во всем мире потребительская кооперация, когда люди объединяют ресурсы, чтобы обеспечивать в первую очередь себя необходимой продукцией по низкой цене.
— А что, у нас в крае вообще никак не развивается кооперативные формы хозяйствования? Насколько я помню, о развитии именно сельхозкооперации много говорили в свое время в правительстве края.
— В целом она развивается очень слабо. Единственная отрасль, где можно говорить о какой-то кооперации, так это сельское хозяйство. И это при том, что у нас практически все сырье завозное, по мясу и молоку мы вообще закрываем свои потребности только на 10%, и пока кооперативы слабо участвуют в закрытии этих брешей.
Кстати, должен сказать, что, на мой взгляд, в Хабаровском крае можно особо отметить только одного министра — министра сельского хозяйства. Но показательно, что Шкурина Фургал выписал из Амурской области (Александр Шкурин — зампред правительства-министр сельского хозяйства, торговли, пищевой и перерабатывающей промышленности Хабаровского края — прим. редакции), то есть в крае таких специалистов не нашлось. Шкурин, на мой взгляд, держит правильный курс: развивает сельскохозяйственные производственные кооперативы и разработал неплохие программы поддержки сельского хозяйства.
После голосования по поправкам к Конституции жду одного неприятного дополнительного "бонуса"
— Максим Валерьевич, вы как политик наверняка уже думали над тем, как коронакризис отразится на рейтинге власти. Особенно интересно это в преддверии главного политического события этого года — голосования по поправкам к Конституции. Как вы считаете, как Дальний Восток и Хабаровский край проголосует по поправкам к Конституции?
— Это сложный вопрос. Проблема в том, что основная масса дальневосточников не знает, какие именно пункты в Конституции предлагается изменить. А запущенная ТВ пропаганда выпячивает только положительные моменты, с нужностью которых человеку неподготовленному трудно спорить. Ну кто выскажется против запрета занимать высокие должности гражданам, имеющим двойное гражданство? Или против необходимости индексировать пенсии? И невдомек таким людям, что эти пункты либо уже есть в федеральных законах и не нуждаются в закреплении их в Конституции, либо могут быть внесены в соответствующие федеральные законы. А по факту действующая власть пытается протащить в Конституцию нужные себе поправки, прикрываясь тезисом о всеобщем благе и причащая таким образом каждого россиянина к внесению изменений.
— А какие именно поправки, на ваш взгляд, власть попытается протащить?
— Конечно. Первая поправка о Госсовете. Сейчас это совещательный орган, но он может превратиться в орган с самыми широкими полномочиями, относящимися к компетенции как исполнительной, так и законодательной власти. На мой взгляд, ничем не объяснимо и потому недопустимо создание такого монстра. Как бы не вышло так, что мы сами даем власть органу, который потом может сыграть против наших интересов.
Вторая поправка об обнулении президентских сроков. Об этом не говорил только ленивый, поэтому повторять одни и те же доводы не стану и сразу перейду к третьей поправке. Она касается, по сути, неприкосновенности президента. Не только действующего, а любого. Для чего высшему должностному лицу дается огромное количество опять-таки ничем не объяснимых привилегий? Законных способов призвать его к ответу, если так сложится ситуация, очень мало. А в демократических государствах, к которым себя относит и Российская Федерация, такого быть не может.
— И все-таки как, по вашему мнению, проголосуют дальневосточники?
— Я думаю, что на Дальнем Востоке итоги голосования сложатся не в пользу поправок, но ведь важно не только как проголосуют, но и как посчитают. А посчитают, как я сильно опасаюсь, как прикажут сверху. И тем самым власть наживет себе новых недоброжелателей. Люди и так озлоблены из-за тех бед, которые на них обрушились в последние месяцы. Повторю: кто-то потерял работу, кто-то висит на волоске, отправившись в отпуск без содержания.
— А я почему-то думаю, что на Дальнем Востоке цифры будут близки к истине. Нас так мало, мы занимаем столь незначительную долю в общем числе избирателей, что нашего волеизъявления можно не бояться. Опять–таки есть примеры, доказывающие, что не всегда и не все решено за нас.
— Ну а я уверен, что цифры везде будут приблизительно похожи. Иначе для чего такой акцент делается на возможности досрочного голосования, воспользоваться которой можно и на дому, и на участке в течение аж 6 дней до дня голосования? Досрочное голосование и на выборах-то тяжело проконтролировать, а уж во время процедуры голосования и подавно. Не забывайте, в этот раз прямого контроля за подсчетом голосов со стороны партий не будет.
Кроме того, нас ждет еще одно негативное событие, которое опосредованно связано с голосованием. Уверен, что после голосования по поправкам к Конституции все товары и услуги значительно подорожают.
— Почему?
— После голосования не будет никакого политического смысла сдерживать рубль, и он неизбежно упадет. Насколько резко, будет зависеть от многих факторов, но, полагаю, что доллар за 90-100 рублей при плохом раскладе — это не выдумки, а вполне себе реальность. Как это скажется на благосостоянии людей, тоже ясно. Цены вырастут примерно на 20-30%.
