В конце июня Хабаровск стал местом проведения Национального лесного форума, организованного под эгидой Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации. Главная цель Форума – повысить эффективность использования лесов как национального богатства России на благо страны и граждан. Председатель комитета Госдумы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям Николай Николаев в ходе беседы с корр. ИА AmurMedia подвел краткие итоги форума, рассказал о ключевых достижениях и проблемах отрасли.
— Николай Петрович, можете подвести предварительные итоги Форума?
— Я доволен, получился очень откровенный разговор, который, среди прочего, подтвердил многие системные вопросы. С одной стороны, это проблемы, которые существуют в сфере лесопользования, с другой подтвердились и результаты, полученные по итогам форумов в Ижевске и Ханты-Мансийске. Особенно ценно, что коллеги обозначили моменты, характерные именно для Дальнего Востока. Это важно хотя бы потому, что при работе над федеральным законодательством добиться качества можно только тогда, когда учитываешь, в том числе и региональные особенности. Ведь сплошь и рядом встречаются случаи, когда принимается закон, а потом из регионов приходит огромное количество разных писем. Например, что не учли специфику севера или Дальнего Востока и так далее. Мы и задумывали этот форум таким образом, чтобы услышать регионы. Услышать именно на базе реалий, настоящих потребностей и уже на этом строить свою законотворческую работу.
— Можете отметить вопросы общие для всех регионов и моменты касающиеся конкретно Дальнего Востока?
— Если говорить про общие темы, то мы постарались взять все направления, которые так или иначе связаны с лесопользованием. Не приглашали исключительно лесопромышленников, но рассматривали лес, как национальное достояние, использование которого должно быть априори эффективным. Именно этого подхода мы и должны добиться.
Вот, к примеру, существуют определенные многовековые традиции: вспомните, когда раньше в поселке или деревне люди жили, они сами регулировали, где им вырубать деревья для строительства или собирать валежник для отопления, где ягоды собирать, а где охотиться. И здесь тот же принцип, необходимо добиться, чтобы в масштабах страны леса использовались эффективно. Но в данном контексте роль играет ряд составляющих: есть системные вопросы, которые лежат на поверхности, но есть и специфические моменты. Что касается системных вопросов, то это открытость отрасли. Работа в этом направлении началась год назад, когда мы внесли изменения в Лесной кодекс. Речь идет о положении, которое требует публиковать всю информацию о лесных участках на уровне регионов и муниципалитетов. Да, процесс только начинается, но уже становится ясно, какие именно моменты необходимо регламентировать, что именно нужно публиковать, чтобы был максимум открытой информации, чтобы бизнес мог заявиться. И да, теперь нужно добиться, чтобы действительно заработал тот заявительный порядок, который мы приняли законодательно.
Возвращаясь к вопросу информации, возьмем, к примеру, так называемую таксацию лесов. Ну, хорошо, есть лесной участок. А что там? Сколько древесины, какая она, есть ли она, либо уже сгорела? Понимание имеющегося ресурса невероятно важно. И это системная работа. К сожалению, данные о лесах во многом устарели. Хотя, по идее, должны пополняться раз в 10 лет. Второй важный момент – охрана лесов. Прежде всего от пожаров, ведь сгорает просто огромное количество, и нужно обязательно предпринять меры, чтобы избежать этого. Мы добились того, чтобы в бюджете на следующие два года была серьезная прибавка – по 2 млрд рублей на поддержку лесоохраны и реализацию полномочий по тушению пожаров. Поможет это или нет? Наверное, этого недостаточно. Деньгами не тушат. Но ладно, это совсем иная история, связанная с распределением полномочий между регионами.
Следующий системный вопрос связан с развитием охотничьей сферы и дикоросами. На примере ряда стран мы видим, что, например, охотничье хозяйство, охотничья отрасль может быть значимой даже в масштабе ВВП. А у нас при колоссальных охотничьих ресурсах отрасль находится на каком-то полулегальном положении. Смотрите сами, в законодательстве в течение последних лет было только две законодательных инициативы по данному направлению. И то депутатские, а со стороны прежнего состава Минприродресурсов практически не было никаких инициатив в этой отрасли.
Мы обсуждали проблему и с новым министром природных ресурсов, и с нашими коллегами из Совета федераций и по итогам национального областного форума будем вносить изменения в законодательство, чтобы эта отрасль, в конце концов, стала значимой. Однако даже занявшись вопросом мы понимаем, он настолько глобален, что речь идет даже об отсутствии нормальной терминологии. В законодательстве нет такого понятия, как вольерная охота. По факту есть, а в законодательстве нет. Это приводит к тому, что люди, которые вкладывают огромные средства в охотничью сферу, в развитие вольеров, зачастую не могут воспользоваться плодами своего труда. И таких примеров уйма.
Отдельная тема – сбор дикоросов. В свое время целые деревни жили, заготавливая грибы и ягоды и сдавая их в заготконторы. Но 10 лет назад был принят новый Лесной Кодекс, в котором такой формат не предусмотрен. И единовременно сотни тысяч людей остались без возможности зарабатывать. А это люди, которые живут в тех районах, в которых с работой не разгуляешься. Мы очень серьезно поднимаем этот вопрос. Сегодня его обсуждали. Для Хабаровского края и вообще для Дальнего Востока — это особая тема. Богатейший регион. Здесь есть все возможности для заработка, особенно с учетом того, что сейчас реализуется программа по дальневосточному гектару. Почему бы не использовать это? Но сейчас на законодательном уровне нет таких возможностей. Да, эти вопросы мы рассматриваем, но самое главное, что у нас должен быть результат в виде конкретных шагов, конкретных изменений в законодательстве, которые помогут все эти проблемы решить.
— Что касается дополнительных мер господдержки лесопромышленников.
— В прошлом году был принят закон, который ввел конкурсы для лесоперерабатывающих компаний. Если вы занимаетесь глубокой переработкой, то можете получить участки леса по конкурсу. Правда, есть ограничения, эти участки нельзя передавать в субаренду — если уж взялся, то выполняй. Это должна быть существенная поддержка для лесопромышленного комплекса и тех компаний, которые занимаются переработкой. Плюс к этому, мы предпринимаем все усилия, чтобы тема была более объективной и прозрачной. Речь, к примеру, идет о ведении электронных торгов на право заключения договоров аренды лесных участков, как это было раньше. Дело в том, что в регионах, где система не реализована, все происходит молоточным методом: подняли руку, опустили руку, а там пойди определи, кто — первый, а кто – второй. Именно поэтому направление сегодня необходимо продвигать в сторону большей открытости и объективности. Второй момент – мы выступаем за развитие биржевой торговли. На прошедшем форуме было подписано соглашение о сотрудничестве между правительством Хабаровского края и Санкт-Петербургской Международной Товарно-сырьевой Биржей.
— Что даст биржевая торговля?
— По факту — это то в 2-4 раза повышение дохода от реализации древесины по результатам выработки. Это прямой доход лесхозов и государства и работу в этом направлении необходимо развивать дальше. Все это действует в отношении добросовестных пользователей, лесопромышленников. Причем именно это понятие добросовестности у нас сейчас все чаще звучит в сфере природопользования.
— Что подразумевается под добросовестным лесопользованием?
— Со своей стороны мы должны для добросовестных участников рынка убирать барьеры, препоны, стимулировать их развиваться, вкладывать деньги. НО есть и обратная сторона вопроса — использование леса в обязательном порядке подразумевает лесовосстановление. Недавно Государственной Думой был принят закон о компенсационном лесовосстановлении. Дело в том, что обязанность восстанавливать леса до недавних пор лежала только на арендаторах. При этом более 180 тысяч гектаров леса ежегодно вырубаются недропользователями, компаниями, которые прокладывают нитки газопровода, трубопроводы, ЛЭП. И этот объем не восстанавливается. Теперь любые компании должны будут посадить леса ровно столько, сколько вырубили.И это будет железное правило, введенное законодательно.
— Вы упомянули охоту. Поднимался вопрос коренными народами для предоставления им участков для традиционного ведения охоты?
— Когда говорят о коренных малочисленных народах, то никто не знает эту тему лучше, чем сами регионы, на территории которых они проживают. Поэтому в этом вопросе мы должны ориентироваться на региональные власти и местное регулирование. Это очень тонкие темы, которые требуют понимание не только текущей, но и исторической ситуации. А вообще работа региона невероятно важна, по большому счет на федеральном уровне мы до сегодняшнего дня окончательно не представляем, что творится с лесами.
— Это же не значит, что нужно выпустить людей в леса и пересчитать все деревья.
— Нет, речь скорее о том, что информация должна быть доступна. Только в этом случае мы сможем включить такие рычаги, как общественный и гражданский контроль. Простой пример: много говорят о черных лесорубах. Человек живет в деревне, рядом начали рубить лес, а он даже не знает, насколько это законно. Нам удалось преодолеть ситуацию и принять закон о публикации всех данных. Здесь же цепляется тема правоприменения. Законы можно издавать замечательные, но если они не будут исполняться, то какой в этом смысл? Поэтому одна из серьезных проблем – мониторинг правоприменительной практики. Мы работаем в нескольких направлениях дабы добиться того, чтобы нормы закона, которые мы принимаем, исполнялись. Первый шаг – мы добиваемся от профильного министерства и Рослесхоза предоставления нормативной базы, которую они должны делать. При этом надо отдать должное коллегам из Рослесхоза — по тем законопроектам, которые проходили через наш комитет, которые приняты и стали законами, они всю эту нормативную базу предоставляют в должное время. Следующий этап – контроль того, как нормативная база будет соблюдаться в регионах. Думаю, это одна из тем, которая в перспективе разовьется из нашего проекта Национального лесного форума. Мы должны получать информацию от регионов о том, исполняется законодательство или нет. Если не исполняется, то почему? Может быть, что-то не доработано в нормативной базе? В конце концов, и законодательной, и исполнительной власти, и власти на уровне регионов надо добиться качественного законотворчества и исполнения законов. Тогда и будет порядок в лесной отрасли.
