Странные и непонятные слова "диггерство, сталкинг, руфинг" для хабаровчанина Александра Ларионова привычные и почти обыденные. О том, что тянет людей под землю и заставляет рисковать своей жизнью, в интервью корр. ИА AmurMedia рассказал один из немногих исследователей городского подземелья.
— Александр, чем занимаются индустриальные туристы?
— В понятие "индустриальный туризм" входит диггерство, сталкинг, руфинг и еще несколько мелких ответвлений. Меня привлекают любые постройки, которые оставлены людьми: военные части, детские сады, недостроенные здания, брошенные больницы, заводы. Помимо этого, очень люблю страйкбол и езду по бездорожью – джиппинг. Все эти занятия перекликаются между собой и в комплексе доставляют массу положительных эмоций.
Экстрим по полной. Фото: Личный архив А. Ларионова
— А у тебя как все началось?
— Обширно индустриальным туризмом занимаюсь с 2009 года. Случайно нашел в одной из соцсетей группу, куда вступали люди, интересующиеся тематикой постаппокалипсиса. Это не только подземка и разруха, а еще и особенная музыка, книги, игры. Дебютный поход с приятелями был на крышу 10-этажки возле 2-й краевой больницы, на которой сейчас нарисованы воздушные шары. Позже, когда нашел единомышленников в диггерстве, стал делать подземные вылазки.
— Если с остальным более или менее понятно, то что такое руфинг? И чем отличается диггер от сталкера?
— Это очень просто! Руфинг – это такой вид экстремального отдыха, а если проще, то лазание по крышам, ЛЭПам, телевизионным антеннам и всяким разным высоким строениям. Сталкинг, я считаю, вообще образ жизни. Это не то, когда дети перечитали книжек, переиграли в компьютерные игры и побежали лазать по местным помойкам. Совсем нет! Сталкер – это человек, который делает вылазки на охраняемые объекты, получает удовольствия от потенциальной опасности быть пойманным. Зачастую, это люди, которые не имеют постоянного места работы, а кормятся с продажи на "черном рынке" предметов, которые находят во время походов. Например, старые радиодетали. Для кого-то это просто кусок металла, а для кого-то очень ценная вещь, которую в магазине не купишь.
Попытка корреспондента фотографировать в полной темноте. Фото: Корр. ИА AmurMedia
— А диггер?
— Диггера же интересуют больше подземные сооружения и возможность узнать, например, куда ведёт тот или иной тоннель, это если касается подземных речек, ливневых канализаций, фортов и прочих массивных по площади объектов . Индустриальщики приходят на объект с исключительно исследовательской целью и для получения эстетического удовольствия от атмосферы. Меня лично завораживает возможность узнать историю того или иного места, сделать несколько крутых фото, а главное почувствовать некий дух постаппокалипсиса. Кстати, мы стараемся не нарушать закон – у меня встреч с полицейскими не было ни разу.
— Но ведь есть еще охрана…
— Добавлю — чаще со злыми собаками. Они и есть основная проблема. С охраной можно договориться, объяснить, что мы не вандалы, а почти что экспедиция! А хорошие охранники иногда и сами проводят экскурсию. Помимо этого, надо знать свои права: если нигде не написано, что вход сюда запрещен и не весит замок, то почему нам нельзя зайти? Предположим, мы гуляли по лесу, смотрим тропинка, вот и пришли случайно. А может и вовсе заблудились. К тому же, у нас нет с собой никакого инструмента, который намекнул бы на то, что мы пришли грабить это место. Вот и весь разговор.
Самое главное, что стоит понимать: мы просто лазаем, никуда особо не вникая, не раскрывая промышленные тайны и мировые секреты
— На вскидку, если считать все подземные и наземные конструкции, я обследовал свыше 50 объектов, в Хабаровске, Комсомольске-на-Амуре, Благовещенске, Амурске, также несколько мест в Приморском крае. В Биробиджане, например, есть несколько очень крутых объектов, интересных для индустриальщика. Местная молодежь таким туризмом не занимается, поэтому места "девственно чисты": не разрисованные стены, присутствует мебель, картины, рабочий инвентарь.
— Александр, а какие-то особые пристрастия в выборе мест есть?
— Интересно посещать те места, в которых ты бывал при их "жизни". Я учился в 10-м училище, после моего выпуска его расформировали и, пару лет здание стояло бесхозным. Это непередаваемое ощущение, гулять по коридорам, по которым ты ходил тогда, когда они были заполнены учениками, видеть класс, где ты слушал лекции, смотреть на некогда "живую" столовую. Ты как будто пережил какую-то техногенную катастрофу и теперь ходишь по разрухе. Это же настоящий постаппокалипсис! Фантазия, совмещенная с обрывками памяти.
Не только под землей. . Фото: Личный архив А. Ларионова
— Для таких постаппокалиптичных походов, вероятно, требуется особая амуниция?
— Диггерство – это, в основном, подземка, а она чаще всего страдает от грунтовых вод или ливневых стоков, поэтому часто приходится погружаться в воду. Летом трудно найти сухое доступное бомбоубежище, их затапливает от "по колено" до "по шею". Некоторые из них можно посетить только зимой. Поэтому необходимы на выбор: берцы, сапоги, чулки от костюма химзащиты ОЗК , или уже защита выше пояса Л-1.
— А что нужно в первую очередь?
— Фонарик — лучший друг диггера. Брать с собой желательно несколько, чтобы снизить риск остаться в кромешной темноте и не найти обратного выхода. Кроме того, на некоторые объекты нужен противогаз или респиратор, например, когда спускаешься в места протекания подземных речек, где возможны несанкционированные сбросы. Ну, а для индустриального туризма все проще: достаточно берцев и любого камуфляжа, можно к этому добавить перчатки для защиты рук.
Плакат на входе в бомбоубежище. Фото: Личный архив А. Ларионова
— У индустриальных туристов есть какие-то основные правила?
— Первое — не делать вылазок в одиночку. Мало ли, что может случиться на старом объекте. Обрушение, провалился или упал неудачно. Кто тебя услышит? Товарищ же вовремя вызовет "Скорую", спасателей или сам окажет необходимую помощь. Второе — не совершать поход в плохую погоду, особенно в подземные речки – есть шанс не вернуться домой. И самое главное, перед тем как куда-то залезть, ты должен точно знать, как оттуда выбраться.
Помимо интервью, Александр согласился провести для журналиста AmurmMedia экскурсию в бомбоубежище. Диггер объяснил, что речь идет о полуохраняемом объекте, и даже если произойдет встреча с охраной, наказания за это не грозит, тем не менее, лучше не шуметь и часть пути пройти тихо и под светом луны. По мнению диггера, это бомбоубежище не такое интересное в исследовательском смысле, зато чистое — не тронутое вандалами. Самое ценное, что нашел здесь для себя хабаровский диггер, это большие плакаты по гражданской обороне.
Вообще, это редкость встретить плакаты после мародёрства. Вот, например, остался достаточно редкий плакат, он рассказывает о том, что делать после аварии. Как раскидывать завалы, ставить подпорки для треснувшей стены дома, как измерить радиационный фонд, в общем, ликвидация последствий аварии
Общая заброшенность, ржавые металлические конструкции, гулкие пустые коридоры, особые звуки и запахи — журналист в полной мере проникнулся "духом пустоши" и атмосферой постаппокалипсиса.
— Не могу не спросить. Легенда, правдивость которой мучает многих хабаровчан: есть ли у нас под городом метро?
— Конечно, нет. Это байка, которую распустил кто-то из диггеров. Ландшафт центра Хабаровска никогда не позволит построить метро, если только намного дальше от центральной части города. Есть, конечно, много мифов по этому поводу, имеется даже схема метро, несколько фотографий и статья по этому поводу, но все это сказки. Из имеющихся легенд есть еще секретный подземный город, химзавод под Площадью Славы, крысы-мутанты и прочая лабуда.
Плакаты по гражданской обороне. Фото: Корр. ИА AmurMedia
— Диггерство для многих ассоциируется с мистикой, а сколько загадочных историй с этим связано! Ты в это все не веришь?
— Знаю точно — демонов и призраков нет, однако относительно зданий и сооружений существует такое понятие как энергетика или аура. Например, в Хабаровске есть много объектов, которые не один год стояли "недостроями", а потом стали "достроями". Очень интересная судьба у десятиэтажки на улице Павловича: 15 лет стоял бесхозным целый дом, и все эти годы природа разрушала бетон. Я вырос в этом районе, и поверьте, чего там только не было: вандализм, изнасилования, живодерство и даже обряды сатанистов. Вот смотрю теперь на этот дом и думаю: как же тут люди живут? У этого дома, ну очень темная атмосфера. Или вот еще: долго стоявшее НК-Сити, кинотеатр "Голливуд" — несостоявшаяся детская больница, таможня на остановке Павленко, здание за рестораном "Эхо", которое должно было стать роддомом. Кто его знает, что там было, пока эти строения были "недостроями"?
— Как много людей, которые разделяют твое увлечение?
— Сейчас в городе осталось всего 2-3 человека, кто регулярно делает серьезные вылазки. Во-первых, в Хабаровском крае не так много мест, куда можно слазить, а во-вторых, люди из нашей тусовки уже выросли – мы все взрослые дядьки с ежедневными делами и проблемами.
Тем не менее, я точно уверен, что мои знания и умения могут пригодиться. Был случай, когда к нам обращались сотрудники ФСБ, мол, у нас будет мероприятие и нам надо парочку "злачных" колодцев, которые необходимо взять под охрану и иметь в виду. Кроме того, мы пополняем коллекции музеев разными ценными артефактами, которые находим вовремя вылазок. А в Москве в 2002 году во время осады "Норд-Ост", один достаточно знаменитый диггер по подземным переходам незаметно провел силовиков в здание театра. В больших городах, диггеры своим увлечением зарабатывают на жизнь. Ведь если человек образованный, допустим строитель, он может определить просел ли фундамент, искривлена ли несущая балка, которую если не подпереть, то обрушиться часть тротуара.
Корреспондент не теряет надежды уцелеть в подземелье. Фото: Корр. ИА AmurMedia
— Наверное, сокровенная мечта каждого диггера – попасть в Припять?
— Не могу сказать, что это самая "голубая" из мечт. Я бы с удовольствием туда съездил до 2000 года, а сейчас, боюсь, там осталось не так много интересного. Тем не менее, почему нет? Это же целый город для исследования!
