Что рисуется в воображении при упоминании лихих 90-х? Наверняка убийства, похищения, вооруженные налеты, кражи и прочие уголовные преступления, поражающие своей жестокостью. Но как жили те, кто стоял за этими бесчинствами? Были ли они олицетворением зла или будни членов ОПГ по большому счету практически не отличались от повседневности их жертв? 
В рамках проекта ИА AmurMedia "Записки опера" истории лидеров и обычных функционеров ОПГ будут рассказаны от первого лица непосредственным участником событий. В 1990-х и начале 2000-х Вадим Курасов служил в РУБОП, позднее — в ГУ МВД РФ по ДФО старшим оперуполномоченным по особо важным делам и занимался разработкой "Общака", лично знал многих из тех, о ком теперь сложены легенды.
В 2020 году полковник Вадим Курасов написал книгу "Последний эшелон" (18+), в которой рассказал реальные истории из жизни королей организованной преступности. С читателями ИА AmurMedia он делится тем, что не вошло в опубликованную рукопись.
Глава первая. Макар
Когда я писал свою первую книгу “Последний эшелон” (18+), рассказывал про дальневосточных воров в законе и некоторых хабаровских преступных авторитетов. Теперь я также расскажу про известных в городе лидеров ОПГ, как ныне здравствующих, так и почивших в бозе.
Было бы преступлением не упомянуть про Макара, 1947 года рождения. Он был прелюбопытнейший экземпляр, в настоящее время его уже нет с нами — Макар умер в 2018 году. К пятидесяти годам герой нашего повествования, несмотря на свой образ жизни, смог сохранить более-менее крепкое здоровье и живой ум. Вырос один из патриархов хабаровской уличной преступности в Первом микрорайоне. В квартире обычной хрущевки было прописано около шестнадцати человек — братья, племянники и другие родственники. У Макара было два родных брата, тоже старых сидельца. Все трое являлись особо опасными рецидивистами, сидевшими в основном по воровским статьям. Однако поднялся только один из трех братьев.
Сколько я его помню — примерно с 1993 года, — у Макара всегда были молодые, симпатичные жены лет на двадцать помладше. Меня всегда интересовало: где он их находит? Ответ оказался прост. Макар в девяностых переключился на кидки с валютой, и в его бригаде (небольшой ОПГ, три — пять человек) для заманивания жертв всегда были молодые девахи, которых впоследствии по очереди и брал себе в жены. Ближе к двухтысячным авторитет контролировал уже практически всю уличную преступность, начиная от мошенничеств с валютой, заканчивая различного рода кражами (квартирными, карманными, в офисах и другими).
Про кидки с валютой сейчас, наверное, уже и не каждый хабаровчанин вспомнит, не говоря уже про молодое поколение. А этот криминальный бизнес заключался вот в чем. В начале девяностых годов валюта уже получила свободное хождение в Российской Федерации, и заветные зеленые купюры можно было свободно приобрести в обменном пункте, но граждане предпочитали приобретать доллары по более выгодному курсу, у так называемых менял. Менялы фактически нарушали закон. Базировались эти “предприниматели” в Хабаровске на определенных точках — на одном из продовольственных рынков города и у известной в Хабаровске гостинице. На этих же самых точках работали и мошенники, мы их называли кидалы. Кидалы косили под честных менял, только хабаровчанин получал на руки вместо честно обмененной суммы куклу, хитро подменённую ловкачом из бригады, допустим, того же самого Макара.
Чтобы привлечь кидалу к уголовной ответственности, нужно было провести грамотную "подставу" или оперативную комбинацию. Грубо говоря, на обмене поймать мошенника за руку, что было очень трудно, так как кидалы были тоже в своем роде психологами и “дыбали в харю”, то есть внимательно смотрели на поведение потенциальной жертвы, нередко вычисляя подставных сотрудников милиции. Этот вид криминальной деятельности не входил в компетенцию органов по борьбе с организованной преступностью, однако сами по себе небольшие преступные группировки кидал входили в более крупные организованные преступные сообщества, которые уже попадали в наш ореол.
В РУБОП обращались потерпевшие уже по факту произошедшего кидка, и даже если преступники были опознаны, не всегда хватало (а точнее никогда не хватало) доказательной базы, чтобы привлечь мошенников к уголовной ответственности. Дабы помочь людям, приходилось попросту делать возвраты. Выглядело это примерно так.
— Макар, зачем вчера бабку кинули на две штуки баксов? Она пенсию десять лет откладывала. Надо сделать возврат.
— Андрюха, это не наши, залетные. — Макар всегда называл меня Андреем, а моего товарища Андрона — Вадиком. Спорить было бесполезно, бывший наркоман со стажем всегда нас путал.
— Макар, не мудри! Какие на гостинице залетные? Твоя вотчина. Завтра денег не будет, послезавтра выворачиваем все, кто попадется — пеняйте на себя, привяжем к этому кидку.
— Ладно, ладно, Андрюха, не горячись. Давай половинку? Пацаны же работали, как я все у них заберу?!
— Всю сумму!
— Хорошо!
На следующий же день деньги возвращались потерпевшему. Макар, надо отдать ему должное, никогда не жадничал, во всяком случае, когда обращались опера с шестого отдела. Сам патриарх уличной преступности, примкнув к ОПС Краба, входил в близкий круг бывшего физкультурника (Краб заканчивал факультет физвоспитания в Педагогическом институте) вместе с еще несколькими бродягами, отсидевшими большие сроки. В ОПС Краба их так и называли — рецидивисты.
Иллюстрация к книге "Последний эшелон" (18+), на фото — члены ОПГ "Общак". Фото: ИА AmurMedia
Рецидивистом считался и друг Макара — Монах, отбывший в местах лишения свободы в общей сложности около 12 лет. Догадываетесь, за что Монах получил свое прозвище? Правильно, за то, что в местах лишения свободы активно продвигал христианскую веру. Хозяин (начальник исправительного учреждения) знал, если к нему “в гости” пожаловал Монах на очередную отсидку, можно быть уверенным, что в зоне будет построена небольшая красивая часовенка, Монах уж точно расстарается! Сбор средств на часовню велся тут же, в исправительном учреждении, где “случайно” оказался зазевавшийся предприниматель, не успевший вовремя отчислить мзду за какой-либо смешной проступок, точнее за совершение экономического преступления.
Рецидивистам Краб платил зарплату, на начало двухтысячных оплата труда опасного преступника составляла 40 000 рублей. Сразу скажу, что надбавки за проведенное количество лет в зоне не предусматривались. Как-то, опрашивая Краба, я так ему и сказал:
— Есть инфа, что ты своим из близкого круга зарплату платишь каждый месяц.
— Есть такое дело, мы же коллектив, — не стал скрывать Краб.
— Тысяч сто, наверное? — меня даже не как опера, а чисто по-человечески интересовал этот вопрос.
— Да ну, какие сто тысяч?! — искренне возмутился прижимистый преступный авторитет, выходец из обыкновенной таежной деревни Еврейской автономии. — Дай им сотку, так они пропьют, прокуражат все деньги, и семье точно ничего не достанется. А так сорокет вполне себе… Сумма вроде небольшая, но шибко не разгуляешься, и женам их я ее озвучил. Жены знают, что первого числа зарплата, неси ее домой. Потом, ты не забывай (я не мог забыть, так как не знал), что еще деньги на зимнюю одежду даются — раз в год. Тоже сумма немалая.
Крабу, видимо, стало стыдно за такую зарплату рецидивистов, и он решил мне озвучить все выплаты, полагающиеся членам его преступного сообщества. Данную схему работы с коллективом авторитет, вероятно, подглядел в политбюро ЦК КПСС, где дедушки ни в чем не нуждались, а просто получали любую необходимую для жизни вещь, начиная от квартиры в Москве, и заканчивая бобровой зимней шапкой.
Бродяги не ограничивались зарплатой, это были деньги, которые Краб платил, чтобы тешить свое эго и отличаться от других преступных сообществ, где лидеры никаких выплат не делали, а рядовые бойцы добывали себе пропитание сами, не рассчитывая на своего “папу”. В ОПС Краба у каждого приближенного была своя тема и свои “пацаны”, которые подчинялись непосредственно тому же Макару, Юсупу, Пожарнику или Лысому.
Макар, как мы уже разобрались, держал всю мелкую уличную преступность. С любого преступления крадуны несли Макару долю, часть которой полагалось положить в “кастрюлю” (общак), а часть — отправить на воров. Но патриарх всегда имел возможность “сломать колено” и не обидеть лично себя.
Автор текста — Вадим Курасов
От редакции
По словам Вадима Курасова, в 2005 году "смотрящий за Хабаровским краем" Краб решил сотрудничать с правоохранительными органами. В 2021 году у авторитета прошли обыски. Но подобным везением похвастаться могут лишь единицы. Многих членов ОПГ убили еще в лихие времена, многие — по сей день находятся в местах не столь отдаленных. Так или иначе, все, кто "поднялся" в 90-е, закончили плохо — в большинстве своем они не смогли смириться с тем, что старые правила в новом мире больше не работают.
