Представители Российского союза боевых искусств на Дальнем Востоке планируют создать собственный добровольческий отряд для участия в спецоперации. В интервью руководителю ИА AmurMedia Андрею Швецову, директор спортивного объединения Всеволод Морихеев рассказал о том, как помогает развитию привлечение политических тяжеловесов, и почему бойцы не боятся отправления в "горячую точку".
Пропустить вопрос, который задают сейчас, пожалуй, каждому мужчине при встрече, казалось просто невозможным.
— Повестку получил?
— Нет, но с нетерпением жду. Попасть в первую волну мобилизации мне не позволяет возраст. Я состою во втором потоке. Пока эта информация не распространена, но я уже могу об этом заявить: у нас принято решение внутри Российской ассоциации боевых искусств о том, что мы сформируем добровольческий отряд. Я планирую подать в него заявку.
— Не страшно ехать?
— Как такового страха нет. Понимаю, о чем идет речь. Но могу провести аналогию: за неделю до поединка у тебя одно ощущение — предвкушение предстоящего впереди ответственного мероприятия. А перед самым выходом на татами, перед тем, как ты делаешь шаг вперед, ощущение совершенно другое. Можно назвать это страхом, осторожностью или каким-то другим переживанием… Думаю, что там будет то же самое.
Когда ты будешь стоять перед выходом в бой, ощущения будут совершенно другие. Наверное, будет страшно. Но на то мы и мужчины, чтобы уметь бороться с этим страхом и перешагнуть эту черту.
Сейчас переживание есть, я понимаю, что к этому выезду нужно подготовиться. Тем более, что я, к сожалению, не проходил военную службу по объективным причинам. Но сейчас у меня есть возможность послужить своей Родине, отдать ей долг.
— А что спецоперация значит для тебя и других спортсменов?
— За всех спортсменов сказать не могу. Для меня это мера. Мера, которую нам всем необходимо принять. Вызов, который сегодня существует у нашей страны, каждого жителя и меня лично. Задачу, которая стоит перед нашей страной, мы обязаны выполнить.
— Позиция прямо-таки стоическая. Это так каратэ закалило характер?
— Когда мы только пришли в спорт в 90-х — это была сплошная борьба за выживание: поиск кимоно, финансы для поездки на сборы, выступить, несмотря ни на что. Особенно это касалось международных сборов. Поездка в Японию, встретиться с носителями боевых искусств… Это бросало вызов, закаляло характер.
— Неудачи тоже, вероятно, переживать было острее. Ты несколько раз ездил на кубок Оямы, но так и не победил…
— Сейчас я уже отношусь к этому очень просто. Тогда стояла задача попасть в призы, стать победителем крупных соревнований, особенно таких престижных как кубок Оямы... Может быть, я банально был не совсем готов ни морально, ни физически. Огрехи подготовки. Поэтому сейчас я достаточно просто к этому отношусь. Для меня в первую очередь это те сложности, которые мне пришлось пройти в подготовке к этим соревнованиям — вот это самое главное.
— Наверное, молодежь сейчас по-другому относится и к спорту, и к жизни
— Это верно. Сейчас тренирующегося привозит мама на машине, а забирает с тренировки папа. Сэнсэй, который его готовит, находит деньги, чтобы он поехал и поучаствовал в соревнованиях. Ему на этих соревнованиях вручают вот такой кубок, медаль. А может, еще и дарят денежки в конверте. И все прекрасно, но мне кажется, что чем больше мы для человека создаем тепличные условия, тем меньше он становится настоящим воином. Но мы все равно должны находить в этом плюсы. Мы должны понимать, как этот воспитательный процесс наладить с молодежью сегодняшней, передать им наш опыт. И в то же время понимать, что для них важно.
— У тебя была возможность напрямую повлиять на воспитание новых спортсменов. Речь о работе в министерстве спорта, затем в полпредстве
— Чиновником я был не так уж долго, всего 4 года. Я даже не думал, что когда-нибудь смогу работать в администрации города и края. Не говоря уже об аппарате полномочного представителя президента РФ. Для меня вообще тогда слово "муниципалитет" было непонятным. Я совершенно не представлял, что это такое, и с чем его едят. Но, если открылась эта дверь, появилась возможность принести пользу своей работой, то тут сомневаться не нужно. Тогда поступило предложение работать, и мы согласились.
— От кого поступило предложение?
— Вячеслав Иванович Шпорт пригласил на работу в минспорта Николая Чупрова, а это один из руководителей нашей организации кёкусинкай. Чупров, в свою очередь, позвал меня.
— Приходилось делать что-то, с чем ты был не согласен?
— Не было такого, чтобы я категорически с чем-то был не согласен. В этом отличаются отношения, которые выстраиваются намного дольше и глубже, особенно внутри организации. Мы же понимаем, что Николай Михайлович — это человек, который тоже стоял у истоков развития организации каратэ на Дальнем Востоке. И я, еще будучи совершенно юным студентом, видел его состоявшимися руководителем, имеющим большой авторитет не только среди каратистов, а вообще в принципе среди жителей края. Мы настолько сработались и сблизились, что каких-то категорических разногласий в тех решениях, которые мы принимаем... не было просто таких.
— Шпорт в 2018 году выборы проиграл, несмотря на вашу слаженную работу. Чувствуешь толику вины министерства спорта за случившееся?
— Никакого чувства вины нет. Мы не профессионалы в предвыборных кампаниях, политической работе. Первая наша задача — развитие физической культуры и спорта на территории края. Для этого он нас и пригласил, зная, как мы работать умеем. Конечно, мы не стояли в стороне, когда начиналась активная работа по предвыборным кампаниям. Приходилось и выезжать в долгосрочные командировки, и с жителями встречаться разговаривать.
Работая на этом поприще, мы, конечно же, всегда подчеркивали, что то, что делается в крае, — это в том числе и заслуга нашего губернатора. Хотя сам Вячеслав Иванович не совсем любил выходить в эфиры телепередач, давать интервью. В этой части он всегда был очень скромным человеком. Тем более, когда речь шла о каких-то заслугах... Он это сделал спокойно, в рабочем порядке, молча. При этом об этом он не заявлял официально. Построил спортивный комплекс — все порадовались, похлопали в ладоши. А как этот комплекс строился... Что губернатору приходилось встречаться с главой Газпрома, с заместителем председателя правительства РФ, обивать пороги в Минфине РФ, чтобы выбить эти деньги на этот комплекс.
А мы, может быть, слишком тихо об этом рассказывали.
— Чего успели добиться?
— В течение 4 лет мы на территории Хабаровского края построили более 60 спортивных объектов. Это порядка 12 миллиардов рублей, привлеченных извне. Край не потратил на это ни копейки. Из 12 миллиардов рублей полностью федерального финансирования построили бассейны, хоккейные площадки, плоскостные сооружения, Дворец единоборств. Это все работа той команды, которая смогла обеспечить все наши потребности по части занятий физической культурой и спортом.
Конечно, осталось много нерешенных вопросов. Вы знаете, что тогда получилось так, что Вячеслав Иванович перестал быть губернатором, проиграл выборы. И поэтому практически вся команда, которая работала над этими вопросами, ушла.
— С Фургалом работать не стали. Почему?
— Думаю, что на тот момент большинство людей, которые работали в команде Вячеслава Ивановича, приняли решение, что мы не сможем работать с новым руководителем. И поэтому получилось так, что наша команда во главе с Николаем Михайловичем... а команда была небольшая — я, он и два человека… Поменялся руководитель, поменялись начальники, управление, подход, но жизнь продолжается.
— Какие изменения в региональном спорте за последние годы ты можешь отметить?
— Первое, что хочется отметить — возможностей для выездов у наших спортсменов стало больше. Когда мы пришли в 2017 году в минспорта, бюджет всей отрасли составлял порядка 1,2 миллиардов рублей тогда. При этом это и профессиональные клубы, и командировочные, выезды, зарплата бюджетных краевых спортивных организаций. К тому моменту, когда мы закончили там работу, бюджет составлял 3,5 миллиарда рублей. Более чем в два раза возрос бюджет. И это было видно по нашим результатам, по результатам отрасли в принципе. Ребята стали привозить медали, стали часто выезжать на тренировочные мероприятия и спортивные сборы. Мы стали проводить большие крупные мероприятия на нашей территории, чем привлекали большое внимание не только жителей края, но и страны и международного сообщества. У нас как минимум прошло три чемпионата мира — два по хоккею с мячом и один по кёкусинкай.
— А то, что в вашей организации есть такие политические тяжеловесы как Юрий Трутнев — помогает?
— Юрий Петрович — не просто человек, решивший возглавить Российский союз боевых искусств. Он реально посвятил очень много времени такому спорту как кёкусин. Конечно, ему хочется, чтобы это боевое искусство развивалось, и возможности для этого есть. Речь идет о дополнительных условиях развития. Организовать мероприятие на городском или региональном уровне может активист и энтузиаст, а Трутнев — тот, кто своим волевым решением и возможностями может способствовать проведению уже международного мероприятия. Бесспорно, это нам очень помогает. Таких людей нужно больше!
