В ходе очередной региональной недели сенатор от Хабаровского края, представитель исполнительной власти края в Совете Федерации Андрей Базилевский работал в Хабаровске. В интервью руководителю ИА AmurMedia Андрею Швецову сенатор рассказал о работе в Совфеде, масштабных краевых проектах и особенностях их реализации, а также о санкционном давлении и новых возможностях для российского производства.
— Андрей Александрович, это наше первое интервью после того, как вы заняли пост сенатора. Уже вошли в курс дела? Как вам даются первые шаги в Совете Федерации?
— Вы знаете, что для меня вступление в должность сенатора Российской Федерации — это практически кардинальная смена сферы деятельности. Всю свою жизнь я трудился в исполнительной власти, в практической реализации закона. Эта работа полна конкретики: ты несешь ответственность за определенную группу людей, последствия твоих решений проявляются практически сразу же после их принятия.
Работа в органах законодательной власти — совсем другое. Это невозможность приказами добиваться исполнения тех или иных решений. Это огромная моральная ответственность. Само нажатие кнопок "за", "против" или "воздержался" влияет на жизнь очень многих людей, а иногда даже поколений. Такой уровень ответственности требует серьезной вдумчивости и долгого обсуждения конкретных вопросов с экспертным сообществом. Честно признаться, я и сам раньше не понимал, ну, что они там все на круглых столах, парламентских слушаниях обсуждают? А вот как раз такие формы работы помогают найти компромисс, наиболее оптимальное решение. В условиях, когда даже запятая в статье определенного закона влияет на жизни миллионов людей, значимость такой работы сложно переоценить.
— Вы входите в комитет по образованию, науке и культуре. Как оцениваете работу краевых властей по исполнению федеральных программ, связанных с этими направлениями?
— Знаете, Хабаровский край на самом деле молодец. Наши системы образования, отдыха и оздоровления являются экспертными на федеральном уровне. Конечно, еще есть над чем работать. Но компетенции наших педагогов, курс развития института образования, результаты ЕГЭ отмечают на федеральном уровне. Есть заметные подвижки в сфере культуры в сторону конструктивного диалога с федеральным центром. Это касается в частности инициатив Михаила Владимировича, направленных на позиционирование Хабаровска в качестве культурной столицы Дальнего Востока. Кроме того, научные ресурсы Хабаровского края и ДВО РАН действительно очень серьезны — даже в федеральных университетах, научных центрах знают о потенциале Хабаровского края.
— Вы сказали, что нам все же есть над чем поработать. Над чем конкретно?
— Большой проект капитального ремонта школ, проект концессионного соглашения о строительстве школ, масштабный проект образовательного кампуса. Это то, что касается работы в профильном комитете. Однако сенатор — это лоббист всех интересов региона, если этим по-серьезному заниматься.
Так, Михаил Владимирович дал поручение о моем вступлении в рабочую группу по газификации Хабаровского края. На повестке находится развитие дальневосточной авиакомпании, дотации региональных перевозок. В туристической области — наш замечательный Хехцир. Кроме того, вы помните, что Михаил Владимирович заявил о преобразовании Хабаровска в город-миллионник. Стали разбираться и столкнулись с тем, что в городе не хватает мощностей сети водоснабжения-водоотведения. Должен быть серьезный федеральный проект.
И это не значит, что Базилевский все эти проблемы решит. Но используя конституционный статус сенатора РФ, можно лоббировать кое-какие вещи в федеральных министерствах и ведомствах, после чего проблемы решать все-таки легче.
— К федеральной повестке. Вы голосовали за ратификацию договора о сотрудничестве с ДНР и ЛНР.
— Без всяких сомнений.
— Почему?
— Более того, и после ратификации, 24 февраля мы единогласно, все 155 человек, проголосовали за разрешение президенту использовать войска РФ за пределами России. У меня никаких сомнений по этому поводу не было.
В прошлом у меня сложились очень добрые отношения с "Артеком". Он находится на территории Крыма. И я своими глазами видел, как изменился Крымский полуостров с 2014 года. Я общался с людьми, которые проживают на территории полуострова, которые тоже эти изменения замечали.
При этом все эти восемь лет люди в Донецке и Луганске страдали, а в последние полгода мы увидели обострение этой ситуации. Теперь уже наши бывшие западные партнеры дистанцировались от этого и делали невозможное для того, чтобы России было хуже. А президент все эти восемь лет пытался решить проблему мирным путем. В итоге привели к тому, что другого выхода у нас уже не было. Поэтому я даже ни капли не задумывался в правильности этого решения.
— А вы бывали в Донецкой или Луганской народных республиках?
— Нет.
— Планируете?
— Конечно. Мне бы не хотелось, чтобы это выглядело как пиар-акция. Хотелось бы, чтобы была сформирована официальная делегация, возможно партийная. При такой возможности я обязательно попрошу включить меня в ее состав.
— Евросоюз успел ввести санкции против вас?
— Да. Сейчас каждый считает своим долгом присылать скрины постановлений с моей фамилией в санкционном списке. Мне и сын недавно прислал такой скрин. Честно признаюсь, мне на это абсолютно все равно.
— У вас нет имущества в Евросоюзе?
— Не было и нет, причём не только в Евросоюзе, вообще за рубежом. Во-первых, я живу здесь, в России. Во-вторых, у меня, кто бы что ни говорил, никогда не было возможности накопить на недвижимость за границей.
Нет и счетов в европейских банках. Мои дети никогда не учились за границей. А путешествовать можно и очень рекомендую по России.
— Россия вышла из Совета Европы. Как это, по-вашему, скажется на парламентаризме, на обычных жителях страны?
— Это скажется на них, на коллективном Западе. Потому что мир, как и сказал президент, без России не существует. Особенно меня зацепило отстранение паралимпийцев, исключение сборных команд. Что такое Олимпийские игры без россиян? Что такое хоккей без участия России? Что такое мировая культура без России? Что такое симфоническая или классическая музыка в Германии без наших дирижеров, без наших исполнителей?
Сейчас звучат оголтелые голоса: "Давайте исключим Россию из ООН!". Мы — самостоятельная, очень серьезная, очень могущественная страна. Был период, когда мы почему-то думали, что это не так. Но Россия встала с колен и теперь очень серьезно стоит на ногах. И даже в этой ситуации (в условиях проведения специальной операции на Украине — прим.ред.), казалось бы, многие говорили, что значительная часть населения будет против. Посмотрите опросы. Больше 80% россиян выступают в поддержку. Да, нам будет нелегко, но мы так уже жили. Мир без России обойтись не может в большей степени, чем Россия без мира.
— Вы принимаете участие в разработке антикризисных мер?
— На территории мы собираем все предложения и озвучиваем их в Москве, согласовывая с правительством РФ. Во время текущей региональной недели, допустим, обсуждали вопросы поддержки организаторов летнего и загородного отдыха. Мы сформировали очень серьезный пакет мер, теперь его буду озвучивать в Москве. Михаил Владимирович дал поручения по разработке антикризисных мер по газификации. Поступает и информация с министерств правительства Хабаровского края по туристической отрасли, по дальневосточному кэшбеку на летний отдых, по изменению некоторых положений. Территория вооружает, и тогда мы обсуждаем с правительством РФ предлагаемые меры, добиваемся того, чтобы эти предложения были учтены.
— А в Совете Федерации уже сложилось четкое представление о социально-экономическом развитии страны в условиях санкций?
— Думаю, да.
— Чего ждать?
— Будет трудно, естественно, не критически, но трудно. Однако данная ситуация — это окно возможностей, которое никогда раньше нам еще не открывалось. Конечно, мы могли подготовиться раньше. Сколько лет мы говорили о собственном двигателе на суперджете, но слышали: "Ну, вот а завтра-послезавтра…". Это как маленький пример. Но по большому счету, именно сейчас открылись огромные возможности для создания стартапов, развития собственных технологий. Конечно, это не случится за день-два и даже за полгода, но мы справимся.
Нужно с оптимизмом смотреть в будущее, как бы тяжело не было. В сложных условиях мы всегда объединялись, забывали распри, споры. Как в семье: когда беда — все вместе идут ее решать.
