"Если друг оказался вдруг и друг и не враг, а так…" У многих это первое, что приходит в голову при мысли о горах и альпинизме. Журналист ИА AmurMedia побеседовал с председателем хабаровской краевой Федерации альпинизма Кириллом Гороховым — альпинистом, который боится высоты и предпочитает ей общение с природой и дружбу.
Кирилл Горохов. Фото: Личный архив
— Кирилл, расскажите, как начиналась ваша любовь с горами?
— В десятилетнем возрасте я переехал из Белоруссии в Россию, на Дальний Восток, и увидел, что существуют сопки. Я приехал из очень ровных мест, а здесь столько возвышенностей и снега, что мне казалось это волшебным. С возрастом я, конечно, выяснил, что есть еще более высокие и снежные горы, но тот детский восторг от осознания, что Земля не плоская, наверное, и повлиял на то, что я решил посвятить свою жизнь альпинизму. С течением времени стало интересней ходить не столько выше, сколько сложнее, чтоб маршрут был интересней. Тут и началось: скалолазание, ледолазание, "кошки", молотки. Открылся мир пещер, выяснилось, что можно двигать еще и в обратном направлении. В последствие пришли некоторые спортивные амбиции, я понял, что хочу реализоваться в том деле, которое люблю, и стать спортсменом.
Соревнования. Фото: Личный архив
Соревнования в Корее. Фото: Личный архив
Кирилл Горохов. Фото: Личный архив
Кирилл Горохов. Фото: Личный архив
— А как Вы открыли для себя конкретно ледолазание?
— Так получилось, что в один из походов у меня было травмировано несколько пальцев на руке и о скалолазании высокого уровня пришлось забыть. И тут мне говорят: что ты паришься? Есть же ледолазание! В нем тебе дают ледовые молотки, которые станут продолжением твоих рук, и ты сможешь компенсировать слабость пальцев длинным острым инструментом. Это был 2002 год, тогда ледолазание только развивалось в Хабаровске, и было еще интересно тем, что давало мне возможность принять участие в развитии чего-то нового – продвигать это направление как спорт. С тех пор мы начали сами заливать уличные объекты для тренировок. Перенимали опыт у приморцев и корейцев, пытались равняться на лучших. Правда, очень быстро поняли, что заливка не вполне эффективна, и решили строить фанерные стенды для занятий в закрытых помещениях. В этом плане были пройдены все "грабли", какие только можно и сейчас в распоряжении хабаровских спортсменов, самый большой и профессиональный стенд для тренировок. Это, кстати, и называется драйтулинг, то есть, мы лазаем с ледовым инструментом, но безо льда.
Альпинизм привлекал "картинкой", видами, воздухом. Ну и для эгоиста хорошо: всегда можно найти спокойный уголочек и предаваться созерцанию природы.
Заливка ледяной стены. Фото: Личный архив
Кирилл Горохов. Фото: Личный архив
Поход. Фото: Личный архив
Драйтулинговый фестиваль Харлей. Фото: Личный архив
— Так какое же направление в итоге больше нравится?
— Есть такая присказка: хороший ледолаз – это скалолаз-неудачник. При кажущемся внешнем сходстве, мне больше импонирует лед и драйтулинг. Ледолазание более универсально, демократично и прощает травмы, а еще оно интересней в плане дистанций, ведь мы заливаем лед и неизвестно, каким он получится. Например, на Сахалине мы лазили по льду, которые набрызгал прибой – это и сложно и великолепно одновременно! Чем еще хорошо ледолазание – в него можно прийти поздно и надолго задержаться. У меня несколько знакомых, которым хорошо за сорок, так они выступают и на российском, и на международном уровне. Однако людей в ледолазание меньше, чем в альпинизме, по банальным бытовым причинам: куда-то в мороз ехать, мерзнуть, оттирать потом пальцы, прыгать на ветру и так далее. Поэтому остаются только идейные.
Соревнования. Фото: Личный архив
Кирилл Горохов. Фото: Личный архив
Стадион Юность Хабаровск. Фото: Личный архив
— Помните свою первую высоту или трассу?
— Мы первый раз ходили на Кадар (Кадарские горы, находятся в центральной части Забайкалья – прим. ред.), а там километровые стены. Шли не стеной, а обходили по гребню: вот ты идешь и под тобой километр. Вжимаешься в стену и думаешь – ууух! Дело еще в том, что высоту я недолюбливаю. Как-то во время службы в МЧС приходилось десантировать с вертолета – ничего, а вот спрыгнуть с парашютом целая задача. Поэтому будоражащих высот для меня было много. Но, наверное, самое первое и запоминающееся – Хехцир. Высота около 760 метров, а наверху огромная металлическая антенна, внутри которой можно забраться на шпиль – еще 60 метров. И вот ты лезешь выше берез, выше елей, выше кедров – все, дальше некуда – хребет, даль. И как будто ближе становится Китай, а где-то там загадочные мари… Эта антенна стала для меня целым пластом культуры! К сожалению, сейчас этого объекта больше нет.
— Наверняка, такое увлечение отнимает невероятное количество времени? Постоянные поездки, экспедиции, соревнования?
— Все занятия в моей жизни, так или иначе, перекликаются между собой. Около шести лет я отработал в МЧС, ушел в должности начальника аварийно-спасательного подразделения. Более 15 лет назад втянулся в образование и работаю с детьми как раз таки по туристическому профилю — учу их познавать мир через походы и путешествия. Если говорить о ледолазании, то соревнуюсь я с 2003 года, с 2006 — выступаю организатором соревнований. А альпинизм остается для меня профессионализированным хобби.
С точки зрения бумажек, у меня невысокие спортивные категории, я не мастер спорта, потому что важны не бумаги, а общение с природой. Лед живой, ты общаешься, привыкаешь к нему, дружишь с ним.
Кирилл Горохов. Фото: Личный архив
Тренировка у детей. Фото: Личный архив
Стена для драйтулинга. Фото: Личный архив
Стена для драйтулинга. Фото: Личный архив
— А как же деятельность Федерации альпинизма?
— Это необходимая организационная работа, за которую я не получаю зарплату. Многие сейчас водят в горы за вознаграждение, можно даже обратиться в турагентство. Но это другое! Федерация — не коммерческая структура. Где начинаются деньги, там заканчиваются горы. Очень много примеров того, что когда в это дело вмешивается коммерция, то покидает безопасность. Мы решили, что коммерческий туризм и промышленный альпинизм пусть живет своей жизнью, а Федерация будет гордо работать чуть больше, чем за идею.
— Так, может и стоит напрягаться в этом направлении и уделить больше внимания чему-нибудь другому?
— А кто, если не я? А сможет ли другой сделать лучше, чем я? Федерация необходима для продвижения ледолазания и хабаровских спортсменов. Наши ребята уже сейчас занимают призовые места, как на всероссийских, так и на международных соревнованиях. И это, поверьте, непросто дается. Вот в этом году планируем поехать на три этапа и чемпионат России, чтобы не просто сразиться, а получить новый уровень, новую школу. Еще я очень надеюсь, что ледолазание будет представлено в 2018-м на Олимпийских играх в Корее.
Кирилл Горохов. Фото: Личный архив
Общение с природой. Фото: Личный архив
Кирилл Горохов. Фото: Личный архив
— Думается, Ваше увлечение несколько больше, чем просто хобби?
— Да, это, в первую очередь, ощущение сопричастности. Когда приходишь в готовый вид спорта, ты вливаешься в уже готовую команду. А я начинал тогда, когда ледолазания еще толком не было в Хабаровске, и наша команда строила все с нуля. Такое положение вещей делает это дело своим, выстраданным и рожденным. Мы двигаем этот спорт, привлекаем ребят: иной раз бьем молотками по фанере, а ребята-студенты подходят и просят попробовать. Не все, конечно, остаются, но тем не менее...
