Дом с бородой: Тайна хабаровского дома-коммуны, построенного врагом народа для чекистов

Печальная история развала мечты революционных романтиков и постепенного угасания каменной жизни дома с 88-летней историей таится в этом привычном всем здании на главной улице Хабаровска. Старожилы по-прежнему его называют "дом-коммуна", среднее поколение помнит кафе "Снежинка" на первом этаже, а молодежь знает его как скопище модных магазинов. Очередную тайну, хранимую старым Хабаровском, попробует приоткрыть ИА AmurMedia.

Адрес: ул. Муравьева-Амурского, 25

Постройка: 1931–1933 гг.

Состоит из пяти жилых корпусов и четырех блоков общественного назначения

Жилье: около 200 квартир, под единой крышей имеет переменную этажность — 6 и 5 этажей, 4 подъезда

Длина дома: одна сторона — 65 метров, другая — 87 метров

Особенность: конфигурация сложного ступенчатого плана напоминает очертания серпа и молота

Дом-коммуна разместился на "красной линии" города — возвели его в 1931-1933 году на перекрестке улиц Карла Маркса, ныне ул. Муравьёва-Амурского, и Дзержинского.

Длинная центральная улица старого Хабаровска уже была наполнена домами, и некоторые из них подвергались переделке и тотальной реконструкции. Под горячую руку советского прогресса попало и то, что ранее находилось на территории, отданной под строительство дома-коммуны.

Дом-коммуна работников УНКВД по Дальневосточному краю — единственный реализованный в Хабаровске проект домов подобного типа. Его проектирование и строительство осуществлялось силами стройконторы НКВД. Строительные работы начались в мае 1931 года на месте, где размещались спортивные площадки и ипподром НКВД, и продолжались до 1933 года. Считается, что автором проекта и начальником стройки был инженер Гейтман, немец по национальности, расстрелянный как враг народа вскоре после завершения работ.

Поставленный на косогоре со склоном в сторону нынешнего Амурского бульвара, дом имеет сложный ступенчатый план. Шестиэтажная жилая часть дома вмещала в себя квартиры и отдельные комнаты. Кухни, санузлы и бытовые помещения для комнат располагались на этажах. Входы в квартиры и комнаты осуществлялись с широких галерей, играющих роль помещений общественного пользования.

— Ядром здания стал пятиэтажный угловой объем, выходящий на пересечение красных линий улиц Карла Маркса и Дзержинского. В нем были расположены магазин спортивных товаров "Динамо" и спортивные залы этого же общества, имеющие в плане форму неправильного шестиугольника. С северо-запада вдоль улицы Дзержинского к этому объему примыкала клубная часть со зрительным залом на 1000 человек. С юго-востока вдоль улицы Карла Маркса дом имел три выходящих углами на красную линию жилых объема с преимущественно трехкомнатными квартирами. В первом этаже этой части дома имелась столовая с пропускной способностью 1500 человек. С севера вдоль улицы Волочаевской к жилой части объема пристроены один за другим два протяженных шестиэтажных жилых корпуса на высоком цокольном этаже с одно— и двухкомнатными квартирами. Входы в квартиры и комнаты осуществлялись с широких галерей, как помещений общественного пользования, имевших выходы на сплошные балконы со стороны двора. В торцовых частях каждого из корпусов располагались помещения кухни и детского сада. В цокольных этажах корпусов помещалась поликлиника УНКВД с амбулаторией и светолечебницей, интернат для детей, — рассказали в Минкультуры Хабаровского края.

Такая особенность расположения внутренних помещений отражала смысл, который в то время пытались вынести в общество социалисты-утописты. Они продвигали идею "массового человека" и концепцию новой формы жилья, где люди смогли бы приучиться к коллективизму, освободились бы от тягот домашнего труда, семейных уз и всего мелкого и частного.

Основателем такой концепции был французский философ, социолог, один из представителей утопического социализма, основатель системы фурьеризма, автор термина "феминизм" Шарль Фурье. Он придумал также термин "фаланстер" — дворец особого типа, являющийся центром жизни "фаланги" — самодостаточной коммуны из 1600—1800 человек, трудящихся вместе для взаимной выгоды.

Так, хабаровский дом-коммуна практически полностью соответствует зданиям Фурье: состоит из трех частей — центральной и двух крыльев. Центральная часть отведена для отдыха и интеллектуального труда — там расположены столовые, гостиные, библиотеки и студии. В одном из крыльев размещаются мастерские и прочие помещения для шумных видов деятельности, детские комнаты. Другое крыло спроектировано как большая гостиница с бальными залами и холлами для встреч с гостями.

Согласно историческим фактам, идея фаланстера была близка идеологам Октябрьской революции. Ленинский черновой набросок проекта "О реквизировании квартир богатых для облегчения нужд бедных" содержит мысль о принципиальной невозможности и ненужности отдельного жилья для каждого человека, даже в виде отдельной комнаты. Первые дома-коммуны появились в виде так называемых домов Совета. Все началось с октября 1917 года, когда большевистские руководители организовали в Смольном не только штаб революции, но и свой быт. В здании размещались жилые квартиры и комнаты, библиотека, музыкальная школа, ясли, баня, столовая, при этом там проживало около 600 человек, которых обслуживало более 1000 рабочих и служащих.

Так, в Питере и Москве вырастали дома-коммуны. В столице под первое такое общежитие-коммуну переоборудовали гостиницу "Националь", в Петрограде первым Домом Совета стала гостиница "Астория", а вторым — "Европейская". Это были по сути общежития с отдельными комнатами, общей столовой и общими кухнями для проживания совслужащих по ордерам.

Стремление объединить всех процветало и в 1920-х годах, соответственно, продолжалось и строительство домов-коммун, когда семена этой идеи развевал по ветру комсомол. Общежития-коммуны создавались как при различных предприятиях и учебных заведениях, так и стихийно — молодыми людьми, вдохновленными идеями обобществления быта и разрушения патриархальной семьи. Чаще всего они размещались в квартирах старых доходных домов, а то и в вовсе неприспособленных помещениях — старых казармах, заводских помещениях, кельях.

Официально такие коммуны просуществовали до XVII съезда ВКП(б) (1934), признавшего, что это были "уравниловско-мальчишеские упражнения левых головотяпов". В годы первой пятилетки, с появлением на улицах первых конструктивистских построек, стали вырастать и новые жилые дома-коммуны. Возведение домов-коммун регулировалось "Типовым положением о доме-коммуне" Центржилсоюза (1928), который предписывал коммунарам при вселении отказаться от накопленных предыдущими поколениями мебели и предметов быта и предполагал коллективное воспитание детей, стирку, уборку, приготовление еды и удовлетворение культурных потребностей.

Дом-коммуна в дальневосточной столице — не только архитектурный памятник, но и безмолвный свидетель ушедшего прошлого.

Что внутри

Пристроенный клуб НКВД, ныне там расположен Краевой театр драмы и комедии, фабрика-кухня, ныне кафе, спортзал (детско-юношеская спортивная школа), магазины, швейное ателье, кофейня. Несмотря на суровый климат, вход в некоторые квартиры происходит с уличных галерей-балконов.

Согласно материалам статьи П.В. Баклыского, опубликованной в сборнике "Материалы международной конференции", клубная часть здания перестраивалась чаще и в большей степени. Первоначально здесь помещался клуб УНКВД, затем УМВД им. Дзержинского, работал краевой агиттеатр. В связи с постановлением Совнаркома от 2 июля 1945 г. о придании городскому драматическому театру статуса Краевого театра драмы 1-й группы на базе краевого агиттеатра помещения клуба были переданы театру. Первый спектакль на новой сцене состоялся 16 марта 1946 года.

Над драматическим театром города действительно был клуб НКВД. Раньше под ним находилось культовое кафе 70-х годов "Снежинка", куда захаживал практически каждый хабаровчанин. А в послевоенное время с 1945 года свободные верхние этажи занимала школа МГБ-МВД-КГБ.

Специализированная и закрытая школа готовила настоящих чекистов — работников для органов госбезопасности Дальнего Востока и Сибири, Якутской, Бурятской и Тувинской АССР. Школа просуществовала вплоть до 1956 года — до момента ее закрытия из-за массового сокращения штатов в органах ГБ.

За последние пять лет работы данного учебного заведения в его стенах подготовили более 500 чекистов. Кто-то из них еще живет в Хабаровске, так как после окончания школы остались служить в краевой столице, а кто-то уже не дожил до наших дней.

В те времена, как сообщают очевидцы, состояние дома было идеальным — в подъездах стояли цветы, а некоторые жильцы заботились о чистоте помещений ежедневно.

— Я живу тут уже 32 года. В нашем подъезде проживали три женщины, которым было более 90 лет. Они воевали, видели, как строили дом, наблюдали за его состоянием в течение десятилетий. Мне рассказывали, что в самом начале жилье здесь населяли одни военные, поэтому квартиры построены так интересно. Раньше в подъездах лежали ковры. Было чисто и хорошо, — рассказала жительница дома Татьяна.

Сейчас, отмечает хабаровчанка, состояние дома плачевное — последний раз косметический ремонт в нем делали в 88-ом году.

С каждым годом внешний вид дома, его интерьеров ухудшается — сыпется штукатурка, протекает крыша, вываливаются оконные рамы и горит проводка.

В одном из четырех подъездов объекта культурного наследия федерального значения установлен старый лифт, в других — лишь грязные лестницы, на стенах грибок, к тому же жители пользуются привозным газом.

Мы живем, как в бараке, но в самом центре дальневосточной столицы. Но нам кажется, что в бараке и то живут лучше. Было бы очень хорошо, если губернатор Вячеслав Шпорт обратит внимание на этот дом.

По словам хабаровчан, дом, который так или иначе таит в себе истории жильцов, очень интересен с архитектурной точки зрения. Одни подъезды выстроены так же, как и в обычных домах, а другие напоминают общежития коридорного типа, в которых легко заблудиться. Коридоры дома-коммуны скрывают тайны, так же, как и его подвалы.

Жильцы поговаривают, что их дом неразрывно связан с "генеральским домом", выстроенным в 1946-1953 годах. Эти строения в свою очередь соединены подземными заброшенными тоннелями со зданием управления ФСБ России по Хабаровскому краю.

Эти непроверенные сведения передаются из поколения к поколению, людям, которые проживают дни вместе с безмолвным памятником архитектуры.

Стоит также сказать, что насущные нужды жителей дома приводили к перестройкам в его жилой части. Так мечты революционных романтиков о новом быте человека и о жилье нового типа, столкнувшись с бытовыми традициями и устремлениями людей, остались только мечтами, не выдержав проверки временем.

Фото: Алексей Тимиргалеев